Когда мертвые оживут - Страница 85

Парк свернул за угол и направился к личным покоям главнокомандующего. Путь ему преградили два охранника с костяными лицами.

— Я должен увидеть главнокомандующего, — заявил Парк.

Охранники смерили его взглядом.

— Подожди здесь, — сказал один и завернул за угол. Вскоре он вернулся и кивнул. — Все в порядке. Пойдем.

Они прошли по коридору в кабинет. Главнокомандующий сидел за столом и с отсутствующим видом вертел в руках армейский нож. Неизменная винтовка стояла рядом, прислоненная к стене.

— Говори, — велел он Парку.

— Сэр, Гриви готовит против вас заговор.

Главнокомандующий откинулся в кресле.

— Расскажи подробнее. Не упускай ничего.

Парк передал свой разговор с генералом почти дословно.

Когда он закончил, главнокомандующий встал и принялся ходить по кабинету.

— Что ж, это хорошо.

— Сэр, позвольте мне разобраться с Гриви. Я…

— Гриви чист.

— Простите?

Главнокомандующий направил лезвие ножа на Парка и назидательно произнес:

— Слушай меня внимательно. В этом городе ничего не происходит без того, чтобы я об этом не знал, без моего приказа. Понимаешь?

Парк сделал вид, будто не понимает:

— Вы хотите сказать… это было испытание?

— Маленькая проверка, — кивнул главнокомандующий. — Извини, но это было необходимо. Меня уже предавали, так что я должен быть уверен.

Прошло несколько недель. Как-то, сразу после рассвета, Парк услышал грохот, словно вдалеке прогремел гром. Он поспешил к окну своей комнатушки и выглянул наружу. Гигантский столб черного дыма поднимался над южной частью города.

Через несколько секунд трансляция речи главнокомандующего внезапно прервалась, но вскоре его голос снова раздался из громкоговорителей.

— Город подвергся нападению. Южная стена частично разрушена. Всем собраться у южной стены. Повторяю: у южной стены.

Он повторял это снова и снова, до тех пор пока зомби не осознали, что происходит, и не начали неуклюже маршировать на защиту города.

Парк решил затаиться в надежде, что в общей суматохе про него забудут. Прошло некоторое время, и он увидел, как в южном направлении на приличной скорости двинулась колонна грузовиков. Он насчитал восемь машин — достаточно, чтобы разместить большинство бойцов, составлявших местный гарнизон. Лучшего шанса, чтобы проникнуть в «живой уголок», могло и не представиться.

Он бежал по коридорам дворца, но никого не встретил. Восточное крыло казалось всеми покинутым. Если его заметят…

Нет, никто его не схватит. Он об этом позаботится.

Один раз он услышал приближающиеся шаги, нырнул в темную нишу, и охранник проследовал мимо, не обратив на него внимания. Позднее, когда Парк поднимался по лестнице, ему показалось, будто он слышит плач. Он остановился, чтобы прислушаться, но плач (если таковой и был) прекратился.

Он добрался до верхнего этажа и быстрыми шагами пошел по длинному коридору с окнами. По правую руку увидел чуть приоткрытую дверь. Парк осторожно подкрался к ней и заглянул внутрь.

На кушетке недалеко от двери сидела женщина с каштановыми волосами. Склонясь к чему-то лежащему на коленях, она негромко говорила:

— Ну же, все хорошо. Мамочка рядом.

Парк повернул голову и осмотрел комнату. Стены были выкрашены в желтый цвет. Там стояли детские кроватки, валялись игрушки…

Дети.

Человеческие дети. Их было шестеро, все не старше годика.

«„Живой уголок“. Черт побери! Да это же… ясли. Но зачем?

Нет, не сейчас. Над этим поразмыслим позднее. Сейчас надо убираться. Мей здесь нет».

Сидящая на кушетке женщина подняла голову, и Парк, уже удаляясь по коридору, краем глаза успел заметить ее костяной профиль.

Он услышал голоса, доносившиеся с той стороны, откуда он пришел. Парк поспешил в противоположном направлении, проскользнул в дверь и оказался на галерее. В дальнем ее конце виднелась еще одна дверь.

В стене по левую руку были устроены бойницы, и через них Парк мог видеть внизу двор и нескольких бродящих мертвецов. Они бормотали: «Южная стена, южная стена…» Очевидно, пытались присоединиться к своим собратьям, отправившимся на битву, но были слишком тупы, чтобы найти дорогу.

— Эй, привет, — раздался голос откуда-то сбоку.

Парк от неожиданности отскочил назад и едва не упал.

На железный штырь между двумя бойницами была насажена голова. Голова принадлежала молодому светловолосому человеку. На лице, даже несмотря на эти ужасные обстоятельства, сохранилось доброе и невинное выражение.

— Прости, — сказала голова, — не хотел тебя напугать.

— Да ничего, — отворачиваясь, промолвил Парк.

— Подожди! Кто ты? Я тебя прежде не видел. Меня зовут Джек.

«Черт!» — выругался про себя Парк, а вслух сказал:

— Слушай, я правда должен…

Глаза на лице отсеченной головы сузились.

— Тебе ведь нельзя здесь находиться.

Парк снова мысленно выругался и посмотрел на голову. Она может все рассказать. Не уничтожить ли ее?

— Не делай этого, — предупредила голова. — Он узнает и заподозрит неладное. Послушай, ты можешь мне доверять. Я не в его лагере. То есть, я хочу сказать, это он и посадил меня сюда.

Парк решительно не знал, как поступить.

— Я могу тебе помочь, — продолжала между тем голова. — Мне многое известно. Скажи, что ты здесь делаешь?

Парк по-прежнему колебался. Можно ли довериться этому Джеку? Но разве у него есть выбор?

— Я ищу сестру. Они захватили ее. Я не…

— Сколько ей лет?

— Двадцать.